Действующие лица:

Ху из Ху.

Деев Женя - Джон, он же руководитель.

Максюта Сергей (московский водник).

Топилин Дима - Топ (замруководителя, завхоз).

Хакимов Анвар - Реликт ВТ. Сколько ходит - мало кому известно.

Снегирь Юрий - просто Снегирь (рубцовский водник).

Рустам - Руставелли (казанский водник, по совместительству доктор).

Науменко Федор - Федер (реммастер, мой напарник по к2 и казначей).

Галяпин Александр - Шурян.

Питерец - (питерский водник). Убей бог, не могу вспомнить как зовут этого замечательного дядьку.

Дима (новосибирский горнюк).

Говор Михаил (то бишь я).

Лена (рубцовский водник - береговая поддержка).

Два москвича и три москвички, приехавших на Алтай отдохнуть вместе с Сергеем, также береговая поддержка.

Первую шестерку не выбирают. Первую шестерку не ищут, - она сама как-то незаметно входит в твои планы, напрягая богатое воображение и оставляя в легкий привкус могулия во рту. Так и получилось: "Возьмете?" Ответ: "Да." Ну и поехали.

А поехали сперва на Карпысакский Водопад - такое веселое место, в Новосибирской области, представляет собой разрушенную плотину высотой 4,5 метра, по моим наблюдениям. Ну и, соответственно, со всеми декорациями в виде ревущего потока воды, кипящего котла и прочих атрибутов водопадов. Страшно? Все фигня по сравнению с атомной войной, вот только атомная война в ближайшем будущем не предвидится, а прыгать собирался уже сегодня. И отказаться стремно.

После вчерашней попойки приползли к водопаду только часам к одиннадцати. Никакой опохмелки! Легкое головокружение, жуткая жажда и отвратительный привкус во рту не считаются, - мероприятие кажется слишком серьезным. Еще никто не прыгал, хотя все участники уже на месте: готовят снаряжение, рассуждают о наличии арматуры под сливом, - впечатляет. Подошли к водопаду, переоделись в неопрен, по плану мы стартуем третьими. Пока суд да дело, подряжаюсь на живца - работа непыльная, зато место в первых рядах зрительного зала обеспечено.

...два - кат полетел вниз...

Кат, словно ракета море-воздух, пытается взлететь в атмосферу, но неудачно.

Готовится вторая двойка: Топа с Джоном. Ребята здоровые, оба за 110, поэтому и судно себе берут не утлую "стодесятку", а мужскую "11 макси". Готовность? Есть готовность. Отмашка - поехали. Двойка втыкается носом в поверхность воды, но почему-то не уходит под воду, а замирает в таком состоянии, и ребята, увлеченные инерцией своих впечатляющих тушек, летят вниз, даже не задержавшись в косынках. Первым всплывает Джон, почему-то без каски. В этот момент катамарану надоедает стоять вертикально, и он падает на голову свежевсплывшего Джона. Голова опять скрывается под водой, и появляется уже под катамараном. Появляется Топа, по принципу Шуряна пронырнувший по дну весь пруд. Все хорошо, не считая незначительной дырки в голове Джона, но когда маленькая дырка в голове пугала настоящего туриста? Она только придает ему героический вид.

Подхожу к Феде, интересуюсь его желанием прыгнуть еще раз. Молчит. Значит, не хочет. Устал. Не осуждаю. С кем прыгать? Внезапно из ниоткуда возникает Кочур - лютый горнюк, но мы с ним когда-то давно ходили Катунь, и безбашенность его я знаю. Прыгнем, говорю? Прыгнем, отвечает. Ну и поехали.

"Здесь чуть левее: Откидываемся назад: Потом вперед - и зацеп: Есть секунда, не больше:" Типа выпендриваемся...

На лице очень приятное ощущение: как будто сунул голову в газировку, - мелкие-мелкие пузырьки воздуха приятно щиплют горячую кожу: Ладно, отдохнули и буденьки: пора вылазить, ощущение хоть и приятное, но остатки кислорода, активно сжигаемые остатками адреналина (самое страшное уже позади), тают на глазах. Точнее в легких. Нащупываю трубу каркаса и, крепко держась за нее, выкарабкиваюсь на поверхность. Взобравшись на кат и привязав его к морковке, с удивлением обнаруживаю Кочура, болтающегося за бортом катамарана, но не последовавшего за своими правыми предшественниками по донной струе. Протягиваю ему весло и помогаю вылезти на борт. Сидим, смотрим на ревущую прямо рядом с нами стену воды. Да-а-а-а: Это жизнь. А все остальное? Не совсем, видимо.

А потом был отъезд. Точнее самого момента отъезда я не помню. Вечером, закинув рюкзак к Федору, из квартиры которого был отъезд, пошел ночевать к другу, жившему неподалеку. Но как-то так получилось, что сперва мы выпили пива, потом выпили водки, потом меня обесцветили до ярко рыжего состояния и пошли это дело отмечать в ночной клуб. Поэтому история о том, как меня чуть теплого подняли, отвели, поставили перед дверью, нажали кнопку звонка и как загружали в 66-й, у меня присутствует только в виде голословных утверждений. Факт только, что по пути до квартиры Федора я купил водки и начал активно ее употреблять. Потом была долгая дорога, разведенный спирт, преферанс и внезапно возникшая в Бийске (она зашла в Барнауле, просто в Бийске я только проснулся) девушка Лена, напугавшая до желудочных колик.

В тот день мы доехали только до Барангола, где остановились на Проваторовской базе, точнее на ее приростке в виде недостроенной дачи. Ужин из бутербродов, чай, разведенный спирт и глубокий сон. Со спиртом, кстати, отдельная история. В связи с тем, что народу насчитали довольно много, то спирта решили взять двадцать литров. Два выпили еще в городе, философски рассудив, что того, что осталось, хватит, но, в конце концов, литров шесть еще осталось после маршрута. Допивали на точке.

На следующий день, позавтракамши в Усть-Симе и приняв там по сто, ибо спирт уже успел осточертеть, поехали дальше и благополучно сломались, где-то не доезжая Шебалино. Разогнав спиртовые пары, я вывалился из машины и, после объявления водителей, что это надолго, отправился на ближайшую гору с целью дойти до снега и протрезветь хоть чуть-чуть. Горник Дима отправился на другую гору, пониже, его целью было восхождение. Когда спиртовые пары были окончательно разогнаны, я осознал всю бессмысленность моего восхождения, зачерпнул побольше снега и пошел вниз. Машина все также сиротливо стояла на трассе, команда расползлась по окрестностям, самые ответственные готовили обед. Сколько продолжалось это безобразие, я не помню, ибо за обедом в ход снова пошел разбавленный спирт.

Остановились в Онгудае, поужинали. Я обнаружил в свободной продаже славный напиток под названием "Грушевка" и сразу же им затарился. Это такая замечательная штука, которая по вкусу напоминает какой-то лимонад и вино одновременно, и при том спиртовое под двадцать градусей. Народ не оценил! Из трех купленных мной бутылок две пришлось выпить самому, третью мне удалось в кого-то влить, по-моему в Снегиря. Дальше все превратилось в мешанину тел, тусклого света, спирта, иногда не разведенного из-за того, что бутылки были очень похожи между собой; я внезапно оказался в кабине, как единственный человек, знающий о точке выброса десанта, это было уже за Акташем, и мы приехали: Ночь. Темнота. Ветер. Метель. Выхожу на улицу - снега по щиколотку. Сказать холодно - ничего не сказать. Решаем ехать в гостиницу "Акташ", а с утра разберемся - кто, что и зачем делает.

Гостиница "Акташ" представляет собой редкостный клоповник...

Ситуация возле плотины не слишком изменилась: было так же ветрено, холодно, и лежал снег.

Сказано - сделано, распрощавшись с Тараном, утрамбовались в машину и уже через пару часов были на месте.

Ур-р-р-ра! Приехали. Скажем: "Нет алкоголизму"! Стапель, палатки, шикарный походный обед, почему-то тут же оказалось, что дежурить наша с Федором очередь: Но кого это волнует? Я давно уже посчитал, что тот, кто дежурит первым, имеет шанс продежурить больше всех и, скорее всего, продежурит больше кого-то. Соответственно тот, кто дежурит последним, имеет шанс продежурить меньше всех и, скорее всего, продежурит меньше кого-то; именно поэтому, если руководитель дежурит, то дежурит последним. После обеда мы моментально построили двойки; удивительное дело, но двоек у нас оказалось аж четыре штуки, учитывая то, что идти должно было всего две. Один Тритон, какой-то древней модификации, который Снегирь приволок на Чуя-Ралли, и три "стодесятки", ровно отражавшие всю эволицию беспродольных катамаранов: "Серебрянка" - самый первый прототип, синяя - Рустамовская, и последняя модификация - наша с Федором, которая была в серийном производстве в 2001 году. Сейчас Кулик заявил, что опять как-то видоизменил свое детище.

Построившись, решили балду до ужина не пинать, и поперлись тремя двояками на Менский каскад. Вы когда-нибудь ходили в неопрене и брызгозащите с катамаранами на хребтине по колену в снегу? Не рекомендую, ощущение просто гадкое. До Менского мы не дошли, - пока рассматривали и оценивали дорогу, Рустамовский двояк сдуло с тропы ветром, и он, проехав по довольно крутому каменистому склону метров сто пятьдесят, остановился, немного не доехав до берега. Спускаясь следом, мы даже немного позавидовали Рустаму с Шуряном, но повторить эксперимент не решились, - где одним повезло, другим может и не повезти. Итак: берег, деревья, снег, грязь, река цвета свежевыкопанной глины. Начинается сплав

От точки старта, а это как раз немного повыше начала порогов Мажойского Каскада, ничего впечатляющего не обнаружили. Ну трясет там, бочки, камни, все как обычно, приблизительно III к.с. ну, может местами IV, но не похоже. Люди вроде опытные, камни объезжать умеем. Что впечатлило больше всего - это абсолютно ледяная вода. Ноги мерзнут даже в толстых неопреновых носках. Доплыли до моста, пошли готовить еду для нашего прожорливого коллектива. Мимо проехали группы Искитимцев (Акватур), притаранился сверху Таран, и огромная толпа томичей приперлась во главе с Адмиралом Джеком. Почему-то его я невзюбил сразу и все хотел "невзначай" назвать Лейтенантом Джо, хотя впоследствии оказалось - довольно милый дядька. Попарились в баньке, которую обнаружили на базе неподалеку.

На следующий день с утра занимались кто - чем: кто бублики достраивал, кто - на Серегином каяке катался от поворота до моста. Москвичи катались на двояках, - это Федя так производил впечатление на московских девушек. Мы с Рустамом стояли на страховке под мостом, я его учил правильно делать траверс струи. После с Федей потренировали немного переворот двояка.

После обеда, часа в 4, таки отчалили и до 7 шли, периодически останавливаясь. Особых порогов не запомнилось - шли без разведки, изредка отдыхая, в голове отложилась сплошная каша из камней, бочек, прижимов, сужений и раздваиваний русла. Все очень бойко, весело, динамично. Да и основная сложность заключалась не в бочках да валах, а в том, что очень сложно было иной раз вырваться из струи и вписаться в поворот. Был такой порог, "Пирамида" называется: струя резко разгоняется, въезжает в огроменный камень, чем-то отдаленно напоминающий пирамиду, делится на два и падает серией невнятных сливов. Хотели пойти налево, пошли направо - сманеврировать не успели. Встали перед первым порогом с табличками, вот убей бог - не помню, как он называется, и поперлись в лагерь. По дороге из меня выколупноли клеща.

Вечером... Ну как обычно. Кстати, про экипажи: 1 бублик - Топа + Джон (пока Джона не было - Анвар), 2 бублик - Питерец + Дима, 3 бублик - Снегирь + Серега, 1 двояк - Рустам + Шурян, 2 двояк - Я + Федер. Такая вот флотилия.

Утро было ужасным... Все суставы вместе с позвоночником ломало, как при повышенной температуре, голова раскалывалась, шея онемела, бил нелегкий озноб. Сложив один плюс один, я с ужасом понял: энцефалит. Моб твою ять. В такой момент. Гадство. Но вдруг - все же просто простуда, и никому не рассказал в надежде пройти, сколько пройдется, хоть до "Президиума", ну а там уже умереть, увидев Париж, так сказать. После завтрака легче не стало, а когда надел носки с кедами, понял, что вдобавок ко всем прочим прелестям жизни, еще и натер пальцы так, что идти почти не могу. Туризм, мать его, лучший в мире отдых. Когда подошли к судам, возникло ощущение, что еще чуть-чуть, и к катамарану меня будут привязывать, причем по частям - сперва руки, потом ноги. Не выдержал и рассказал Федеру с Руставелли, первому потому, что вроде как напарник, а второй типа доктор. На хрена рассказал? Легче точно не стало, но у Рустама появилось озабоченное выражение на морде. Никогда бы не подумал, что это так забавно выглядит. Весло держать можешь? Могу. Ну и поехали. Там, глядишь, потихоньку разберемся - что к чему. Спросил бы лучше, могу ли я грести. Я не мог, почти.

Осмотрев первый порог с табличками, мы с Федером дружно переглянулись и обнесли входную часть его с кривоватыми сливами между камней, на мой вкус, слишком кривоватыми и узкими, хотя бесспорно проходимыми, что нам и продемонстрировал Таран, пройдя все это дело чуть ли не сходу. После входа река извивалась, словно змея, между несколькими здоровыми булыганами, при этом теряя порядочно высоты. Все это было оформлено соответствующими треками и сливами. В общем красиво, но мы с Федором почему-то обошли всю эту красоту по довольно загадочной канализции, пару раз прыгнув через камни. Технически грамотно прошли. Позже я сделал для себя разделение: пятерочный порог - это где можно пролезть по канализации, в обход основной задницы, а шестерочный порог - это когда подобной канализации нет, и идешь, где придется, то бишь через нее, родимую. Дальше все превратилось в пытку: когда мы стояли на берегу, я дико мерз и меня колотил озноб, когда мы вставали на воду, мне становилось жарко, но сделать больше десятка нормальных гребков подряд я не мог, силы кончались. Это не очень радовало Федера, но зато мы почти все время шли на отрицаловке, тоже так себе ничего. На разведку ходил один Федя, я оставался у судна: ходить почти не мог. Река все чаще забивалась между скал, стало заметно напряженнее по сравнению со вчерашним днем. Больше треков, больше сливов, больше камней на логичных местах движения. Федю все время преследовала идея пройти как-нибудь технично, через канализцию, но обычно уносило вместе со струей.

Порвали бубель, остановились зашивать да заклеивать. Пока суд да дело, перекусили салом, которое я тут же поджарил на костре. У некоего слива водопадного типа, который даже имеет какое-то название, нагнали Акватуровцев, ребята стояли и печально смотрели на реку. Слив высотой полтора метра не представлял собой абсолютно никакой сложности. Очень весело прошли бубли: сидящий на корме окунался в яму под сливом с головой. Мужики купались. Прошли еще недалеко и встали - вечерело. Я с ужасом подумал о тех километрах, которые придется шлепать до лагеря, но, словно ангелы-спасители, с дороги спустились москвичи. Приехал наш 66-ой. В лагере меня напичкали йодантипирином, собачьим эффералганом и залакировали все это дело спиртом, совсем чуть-чуть, для здоровья.

Невероятно, но помогло! Не могу сказать, что на утро я чувствовал себя абсолютно здоровым, но состояние болезненной слабости прошло, да вообще по сравению с днем вчерашним я чувствовал себя превосходно. Собрали вещи - переносим лагерь, сели на машину и поехали к Президиуму. Катамараны мы оставили где-то за 10 минут до пешеходного моста - последней чалкой перед Президиумом, туда довольно беспорядочно стартовали и почти сразу же влетели в локальный порог: решетка камней перегораживает все русло, а выход справа прямо под берегом, видно только тогда, когда пролетел мимо. Сели мы на эти камни, Федя вылез, столкнул катамаран, и погребли дальше. Метров за 300 до моста влетели в странной конфигурации бочку, я только успел зацепится, как краем глаза увидел, что Федер мордой ушел под воду: двойку свертолетило, особенность беспродольной конструкции катамарана. Федя вынырнул мокрый, но довольный - освежился. Зачалились, пошли смотреть "Президиум".

Первое впечатление было ужасным. Заход через две бочки, после чего струя скрывается под скалой, и что там происходит - не видно. Далее струя разгоняется и сливается в загадочный унитаз, шириной приблизительно три метра, причем половина струи при этом хитро заворачивается об наклонный камень и падает вниз. На правого, если заехать центром. После чего все река еще больше разгоняется и въезжает в решетку из камней, в центре которой стоит "Стол Президиума", проход есть только слева, если успеешь туда вырваться, через трек в кармане скалы и слив. Дальше можно зачалиться. Решил, как обычно, походить по берегу и посмотреть получше - верный способ успокоить нервы и найти нормальное решение. Ну или хотя бы какое-нибудь. Как баран, около часа лазил по скалам и ходил козьими тропками, подозреваю, протоптанными козлами подобными мне. Легче не стало. Ну жопа, и все тут, и ничего не попишешь. Хотя, вроде, места между ступенями более чем, но это не утешает. Сколько не старался заглянуть в карман на входе, ничего не вышло, это тем более не успокаивало.

Встретил Федю. Глаза его не светились энтузиазмом. Ну как? Нормально. Идем так, так и вот так. Я заспорил. Вот теперь потихоньку отпускает; когда думаешь кокретно о прохождении и проигрываешь это все в голове, то становится проще. Наговорившись, мы поднимаемся наверх, Топа расставлет сигнальщиков, выставляет береговую группу с морковками, и идем на старт. Фотоаппараты раздали береговой группе, пускай играются. Мимо нас пролетает зеленый чекстер, размерам которого мог бы позавидовать иной плот. На борту четыре гребца и оператор. Как впоследствии оказалось - Саша Горюнов. По нашей программе сперва уходят бубли, потом уходят Шурян с Руставелли, а последними стартуем мы. За нами Акватур, мы пообещали их постраховать в Президиуме. Предстартовый мандраж, как на соревнованиях. Немного потряхивает, курим одну за одной. Пошел первый бубель, через 10 минут второй, потом третий, долгая пауза, отмашка, стартует первый двояк. Следующие мы. Бесцельно брожу по берегу, вдруг вопли с моста: пора, была отмашка, двояк прошел нормально. Отливаю, проверяю каску, затягиваю спасжилет, надуваю подушку. Готов? Готов. Ну и поехали.

Неторопливо проходим "Тройку": нехитрый слалом между камней... (на фото проходят Шурян с Руставелли)

В эйфории чалимся на скалы и вылезаем на страховку: должен идти Акватур. У них один сильный четверик, один слабыйи еще один двояк со смешаным экипажем. Чувство эйфории не проходит - я жадно закуриваю. Дима: "Вы прошли лучше всех". В мыслях только: "Первый шестерочный порог, сделал, сделал!". Рассказывают: "Анвар с Топом не ушли в от решетки... Пролазили канализацией... Мат Топа было здесь слышно... Шурян с Рустамом прошли нормально, но последний слив брали кормой..." А в голове бьется "СДЕЛАЛ! СДЕЛАЛ!"

Сели на "Стол президиума". Заседают. Собрали консилиум, типа - как быть и что делать...

Проходит двояк. Уходят Шурян с Руставелли. Идет вторая четверка. Вот это разброд в их рядах! Работают - кто в лес, кто по дрова, кое-как упали в унитаз, начали грести в дыру и не попали. "Лучшие гиды России", мать их за ногу. Сели на "Стол президиума". Заседают. Собрали консилиум, типа - как быть и что делать, а нам стоять тут не слишком жарко. Действие эндоморфинов уже почти прошло, скоро тормозить буду. Ребята, наконец, пришли к консенсусу и вылезли на камень. Подняли судно, переволкли через камень, стали садится. В этот момент у них выпадает морковка и разматывается по реке. Мы до хрипоты орем: "Режь!". Отрезали, я со злорадством наблюдаю, как дорогая морковка уходит вниз по течению. Река съела. Акватуровцы сели на судно и поплыли. Все, можно стартовать. Надоело уже тут стоять.

Прошли локальный слив, который называют четвертой ступенью, и перед "Разминкой" увидели сигналящего с берега Снегиря. Все, амбец, вечер, пора в лагерь. Вышли наверх, стоит машина: просто праздник какой-то. Лагерь поставили возле дороги, прямо над "Малышом": проблем с дровами нет, но есть проблема с водой. Проблему решили просто: съездили в Чибит, набрали воду в бутылки и драйбеги. Мужики не удержались - заехали в магазин и затарились пивом, рыбой и водкой. Спирт достал всех. Вечером усиленно отмечали прохождение "Президиума" и приезд Джона. Помню восклицание _Питерца_: "Мишка, я тебе пальцы пообломаю!" Странно, вроде нет привычки пальцы-то гнуть. Видать, нахватался где-то: всякую дрянь легко цепляю.

Дальше была узкая щель, в которой течет река, и какой-то кривой слив метра полтора высотой...

"Разминка" оказалась круче нашего настроя: пролетели кормой какую-то канализацию, впилились в камень...

...перестарались чуток, заехали настолько влево, куда и не хотели. Пришлось прыгать через камни...

"Мать твою, Федя, давай туда не пойдем, а, ну Федя, ну пожалуйста!"

Пошли бубли, и я с черной завистью наблюдаю, как они совершенно не напрягаясь вываливаются из струи вправо, проходят пару довольно значительных сливов, и уходят вниз.

Рустама выбило из седла, он упал на борт и обнял руками и ногами. Трындец...

...такую канализацию мне ни фига не стремно пройти кормой...

...Рывок, Федор успевает сделать гребок: Мы вырвались из струи, ушли от плиты...

Река сжимается в узкую щель, слева и справа отвесные скалы, страшно, аж жуть - ты понимаешь, что здесь ни больше, ни меньше, как самое ужасное место всей Чуи. Но что может быть страшнее "Президиума"? Наверное только два "Президиума". Но здесь река существенно уже, чем перед "Президиумом". За поворотом стоят акватуровцы, их лица печальны. Еще не успела пройти эйфория прохождения предыдущего порога, как, похоже, придется проходить следующий: Печально. Зачалились, закурили, пошли смотреть порог. "ИБ ТУЮ МЭ-МЭ". "Как это называется?" "Русские Горки", - отвечают. Мог бы и не спрашивать. Очень похоже, только коротенькое для горок, всего метров сорок-пятьдесят, перепад метров шесть, в общем, в Дисней-Ленде покруче построили бы. Но уж чему рады, тем и богаты. А рады тому, что есть. Сплошная мешанина из бочек, сливов, косых сливов и унитазов. Одно перетекает в другое, другое заворачивается в третье, а третье упирается в полуобливную плиту на выходе. Слева дыра в полтора метра, оформленная красивым сливом с метровой пенной ямой, а справа двухметровый проход с навалом струи на наклонную плиту. Плита, она на то и плита, что плоская. И между ней и берегом места как раз под каяк. Или под баллон катамарана. И несет туда - только в путь. Короче, говна самовар. Либо на плиту, либо под плиту, но правый баллон попадает. Господи, как хорошо быть левым. Подхожу к Федеру: "Ну и чего?" "Держимся за раму и открениваемся." В этом весь Федор, только я тогда этого не знал. Только потом, по фотографиям и видеозаписям, снятым скрытыми камерами, мне удалось восстановить реальную цепь событий и установить, кто был настоящим героем на нашей двойке. "Зачем держатся?" Мог бы и не спрашивать, но проблема в том, что из куликовских косынок меня не выносит принципиально. Даже после водопада я вылезал уже под водой. "Чтобы не выпал. Если ты выпадешь, меня перевернет." Вот, моб твою ять, физик нашелся. Мне ли не поровну? Тем более, если я выпаду. Молчу, спорить не охота. Хожу над порогом: так посмотрю, сяк посмотрю, блин, ну не нравится, и все тут. Шибко много всего, непредсказуемо, но понятно только то, что струя есть струя, и от нее никуда не денешься, и только по ней можно считать траекторию движения. Чем больше смотрю, тем меньше нравится.

Пошли бубеля. Им до этой мешанины абсолютно поровну, потому я лениво покуривая наблюдаю, как они со свистом проносятся сквозь порог. Стартовали Рустам с Шуряном. Все вроде нормально, но на выходе их выносит на плиту. Покорячились и кормой сползли вниз, мимо камня, и вышли. Ура, пример на лицо, теперь можно подумать и о тактике прохождения.

Подхожу к Федору: "Ты, Федя, как хочешь, но я буду рубиться до последнего:" "Наверное, ты прав." Наверное, мать твою. Я по любому прав. Ладно, готовимся, выходим на воду. В желудке отвратительно жмет. Эх, быля, хоть и не верю, но перекрестился, акватуровцы побежали к порогу, смотреть на "прохождение".

Слив-зацеп, слив-зацеп-подровнять, слив-зацеп, направо: Бабамс - Федя влетел под плиту, частично конечно, но все равно неприятно, откидываюсь назад - вцепиться в струю, но струя уже тянет корму сама и мягко, словно понимая, чего я хочу, вытаскивает мимо камня из порога. Ура. Мы это сделали. Приятно, но с тамтамами танцевать не будем. Хотя, кто знает, что будет вечером? Дурацкая привычка - оборачиваюсь посмотреть на порог, и в этот момент налетаем на камень. Федя матерится. Пожимаю плечами: что ж теперь? Кому сейчас легко?

Чалимся и идем смотреть, как будет проходить акватур - интересно же. Акватур проходит вполне достойно. Отчаливаем, перед нами, метров за сто идет бубель. Внезапно заходит в сужение и исчезает из виду. Хм, явно слив водопадного типа, только, очевидно, с довольно большим перепадом, если там бубель исчез - конструкция, честно говоря, не слишком незаметная. Чалимся метров за пятьдесят перед камнем, идем смотреть. Водопад, как водопад, только заход шириной два метра с кепкой, высота такая же, и половина реки уходит в канализацию, попасть в которую можно, но для этого нужно виртуозно свернуть из основного русла, прямо перед водопадом, что нам демонстрирует наш доблестный Джекки-Адмирал. После водопада идет метров сорок быстротока с локальными сливами и начинается порог "Недотрога", который представляет собой резкое сужение реки, преимущественно за счет выступающего левого берега, несколько сливов невнятной конфигурации под правым берегом, короткая разгонка, и все упирается в камень, с единственным вариантом ухода - влево. В общем-то "Недотрогу" я как следует не рассмотрел и не видел того ужаса, который был очевиден на фотографиях Томичей этой зимой. Воистину - счастливы те, кто не знают. Мы пошли прыгать. По пути возник спор - как прыгать, либо откинувшись назад, либо нагнувшись вперед. Снова победил разум, и мы решили прыгать по-моему - откинувшись назад. Подгребли, откинулись, прыгнули, я ударился пальцем о скалу и внезапно обнаружил под собой довольно сильный подсос, баллон встал в персональную свечку, я вытянулся, чуть-чуть чирканул веслом по воде, и все, "Недотрога" ждет. Мы Федором почему-то решили заходить в "Недотрогу" с правого берега, там сливы были покруче, да и покрасивее. Гребем - слышу вопли с берега: "ВЛЕВО! ВЛЕВО!:" Ну ага, прямо сейчас, Федя ныряет в слив, следом ныряю в слив я. Конфигурация сливов и впрямь, довольно дебильная. В сливах немного притормозили перед камнем, развернулись и выскочили из порога под дружные аплодисменты подчиненных Адмирала. Нам с Федей приятно, мы любим аплодисменты. Чалимся рядом с Джековцами, типа на страховку, узнаем обстановку: в "Коварном" (именно так назывался водопад) лег один Адмиральский чекстер типа "валет" и порвался второй, теперь они тут же (прямо в воде) занимаются ремонтом. На самом деле на берег они его немного вынесли, но вытаскивать дальше, по все видимости, им было просто западло.

Сверху свист: "Киль", мать твою, это же Шурян с Рустамом. Напрягаемся, хватаемся за весла, но никто не выплывает из-за поворота: всех вытащили морквой. В том числе и кат. Стоим дальше, вопль: "Люди". Понятно - кто-то выпал. Это акватуровцы, однако вперед должен был идти сильный кат, кто же там вылетел? Вылетает четверка с двумя носовыми на борту. Понятно, не ожидали, что будет такой сильный подсос. Бывает. Ребята вылетают на "Недотрогу" и там начинают там странные перемещения. Типа - один носовой пересаживается на корму, после чего в таком свертолеченном состоянии они чалятся на левый берег, то есть к нам. Ребята сразу пошли на разбор полетов. В это время Дети Адмирала Джека постепенно снимаются с насиженных мест и отправляются в лагерь: вечереет. Экипажи пострадавших чекстеров перевозят на двойках на другой берег. Акватур решает: идти второй четверке или не идти? Вопрос, конечно, дикий, ибо вторая четверка гораздо слабее первой. Смешанный экипаж двояка эту проблему давно решил и тащит судно вокруг порогов. Мы вылезли, отвязали моркву и пошли на перегон между порогами страховать вторую четверку: ребята-таки уболтали своего руководителя в необходимости их прыжка с водопада. Ну и пущай прыгают, я не люблю акватуровцев, это у меня семейное. Понимаю, что к ним вроде надо хорошо относится, вроде и отношусь хорошо, но не люблю. Поэтому стараюсь общаться поменьше, поскольку такие вещи не стоит сильно афишировать.

Беру акватурскую морковку, привязываю к камню, уже собираюсь проверить на остаток, но дают отмашку - ребята пошли. Подходят к водопаду, чиркают об камень, падают вниз. Кормовые, видимо, были предупреждены о подсосе и потому мертвой хваткой вцепились куда-то, но носовые не были предупреждены о том, что сразу после всплытия нужно сильно и быстро работать, иначе подсос закусит корму и закончится это похуже потери обоих кормовых. Так и получилось: струя прикусила левую корму (как говорил - там сильнее подсос), и катамаран начал постепенно подниматься в воздух, немного еще, и выплюнет: Но нет, не торопясь поднявшись, кат через левый борт опрокидывается на скалу. Те, кто сидел на правом борту, влипают лицом в монолит. Через мгновение катамаран отпадает от скалы, и сразу отпадает один из припечатанных; второй висит на очень гладкой скале, и я с надеждой думаю: "Может, вылезет?" Через несколько мгновений, оставляя следы когтей и зубов на гладком камне, начинает сползать вниз. Как в мультике - он не отвалился, не сорвался, а именно сполз. В общем это было красиво, я кинул морковку в проплывающий мимо катамаран, целясь карабином кому-нибудь по башке или куда еще. Морковка размоталась метров на шесть, и веревка кончилась, не долетая ни до катамарана, ни до людей. Прикидываю - 6 метров полет, 3 метра на привязать, метр на тоси-боси, и чего, получается, что у них в моркву всего 10 метров верья складывают? Определенно, кому-то не хватало веревки привязать рюкзак: В этот момент на кат падают две морковки и еще одна падает перед "прилипшим", ребята на кате веревку привязать не могут, не получается, несмотря на наш дружный вопль "ПРИВЯЖИ ВЕРЕВКУ!!!". Не привязали. Ушли вдвоем в "Недотрогу". Веснушку отправили в "Недотрогу" обрезав морковку, на которой он болтался в сливе, а вот последнего вытащили. Самые паскудные спасработы на моей памяти. Но я никогда не устану повторять, что спасение утопающих дело рук самих утопающих. Не хотели ребята спасаться, - не спаслись, да и, опять же, это не трешка, где можно бревном поприкидываться и походить самосплавом, пока не надоест. Бездари.

Выбегаем за камень: все нормально, всех вытащили. Никто не пострадал, синяки, шишки и затупившиеся когти не в счет, можно спокойно двигать до лагеря - время уже позднее, да и на завтра остается только "Малыш" с "Зайсаном", но это будет завтра. Чувствуется усталость, слишком много переживаний на сегодня. Перегребаем на другую сторону, чалимся, чалим бубли: пятачок для чалки очень маленький. Нас встречает береговая группа, - оказалось это единственное место, где они смогли спуститься к воде после "Приманки". Соответственно фотографий не будет. Жалко, блин, такое ущелье, такие пороги, аж дух захватывает. Придется оставить все в памяти своей. Подходим к "Малышу", впечатляет, но сказать, что увидели чего-то дикое, не могу. "Карпысак" намного страшнее. Водопад. Пенная яма, котел, выход - все. Есть путь поположе, есть покруче, как идти - будем завтра думать, сегодня уже поздно.

По пути наверх вяло обсуждаем технологию прыжка. Либо наклонившися, либо откинувшись. Федя убеждает меня сделать это наклонившись словами: "И мы так красиво всплывем!"; люблю я красивые жесты, можно сказать, что уже купился, причем за довольно небольшую сумму:

Утро я плохо помню. Вечер тоже. Все как-то смешалось: сидели у костра пили, пели и вспоминали. Иногда сидели не у костра, но, в общем, это не принципиально, занимались тем же самым. Шурян рефлексировал по поводу своего киля, само собой, делал он это в отношении Рустама.

...в водопад-то попали и даже ровно в то место, куда хотели, но немного криво, чуть-чуть вперед Фединым бортом...

...закусывает мою корму, и мы вылетаем на моей персональной свечке...

Шурян вылетает из косынок и делает переворот через переднюю поперечину...

Прыгает третий бубель, посередине, и на манер катамарана: боком. Народ уже просто задуряется.

Мы потихоньку погребли вперед, впереди "Зайсан", и все, конец Мажойского каскада. Ха, теперь главное - не облажаться на "Зайсане", чтобы не испортить общую статистику. Общая статистика - это очень важно. Недалеко перед чем-то похожим выходим на разведку, смотрим, изучаем обстановку, жмем плечами и возвращаемся. Чего тут? Пологий слив с камня, карманчик в скале, локальные сливы. Пошли само собой подальше от карманчика, похоже, у Феди тоже клаустрофобия, через пологий слив. Скатились с камушка, уткнулись в бочку: и встали! Бочка держала, как железная, не смотря на то, что я вытянувшись до фига вперед воткнул ложку в струю. Держит и все тут, и я держу, смотрю на Федю: тоже держит. Такое вот триединство: трое нас, и все чего-то держат. Начинаю потихоньку выводить ложку влево, там вроде струя почище и посильнее; постепенно, по сантиметру судно начинает выходить из бочки - рывок, и все, свобода попугаям.

Последняя чалка.

Солнце и жара. Быстро разбираем суда и встаем на просушку. Здесь же встали Адмиральцы: они пойдут дальше, на Чуя-Ралли. Народ раздевается до трусов. Федя сокрушается, что не надел трусы: он так натер себе промежность, что с трудом ходит, но нудить ему неохота, а так жарко. Беда у человека прямо. Так и закончился Поход Шестой Категории Сложности по Мажойскому Каскаду реки Чуя, моя первая шестерка.

Дальше была пьянка, ночевка и отъезд. Прощание с Серегой, вопли пьяного Шуряна, Чуя-Ралли, где мы с Федей остались: он из верности к фирме "Кулик", я из любви к большим тусовкам. Была толпа знакомых водников, недоводников, и совсем не водников, но знакомых. Был повторный и абсолютно бездарный прыжок с "Малыша" для фотокамер, завершившийся килем; слаломная дистанция, на которой мы в первой попытке заняли последнее место, поскольку даже не удосужились ее просмотреть, зато во второй попытки мы заняли то ли шестое, то ли седмое место, но это было уже неинтересно. Жрали шашлыки и хотели пройти "Бегемот" на надувном диване. Диван подвел: он не держал киль даже на ровной воде. Еще помню тренировки к самоспасу, когда Федя зазвездил мне в глаз со всей дури своей алюминиевой лопатой, рифленой по краям. Удовольствие ниже среднего. На утро, когда был самоспас, я начал пить, сразу, как проснулся, сославшись на травматизм; подружился с Адми; объяснил Соловью (создатель кулик-110), что он нехороший человек, после объяснил, что он великий конструктор, и заснул в тени дорожного знака. В тот же день мы с Федей уехали домой на попутной машине.

Тогда я понял одну вещь, - я ненавижу возвращаться домой из похода. Из путешествия можно, из поездки, из командировки, откуда угодно, но только не из похода. Слишком много впечатлений ты привозишь из похода, впечатлений, которыми хочется поделится: А не с кем. Кто мог бы оценить - ценит с позиции конкуренции и не понимает твоих эмоций, а тот, кто мог бы понять - не знает, о чем речь, поэтому не может оценить. Когда речь идет о том, что ты видел, ты делишься своими впечатлениями, но когда речь идет о том, что ты сделал и что ты при этом чувствовал, тогда речь идет о твоих достижениях. Вот тогда тебя не понимают, потому что ты уже знаешь что-то такое, что не можешь объяснить на пальцах, что-то такое, что никому, кроме тебя, неинтересно. Из-за чего ты начинаешь ходить только сам для себя.

Говор Михаил
2002

Осеннее Котяро